Предисловие автора

В настоящей работе изложение событий ведется на основе описания совмещенного генеалогического дерева нескольких главных для автора данной работы родов, условно называемого деревом Великоиваненко - Ковалей.
Само генеалогическое дерево представлено здесь либо в своем традиционном виде, развивающимся снизу вверх, либо, в тех местах, где оно представлено фрагментарно, слева направо, как на графиках любых процессов, изменяющихся во времени. Шкала времени (если она есть) - приблизительная.

О предках, показанных в двух первых (исходных) рядах дерева-схемы известно крайне мало. Ведь все они родились еще в XIX веке. Социальное происхождение, род занятий, а то и имена некоторых из них во времена сталинско-большевицких репрессий старшими поколениями от потомков просто скрывались (чтобы из-за "неблагонадежных" предков под репрессии не попали еще и они). Именно это является главной причиной утери соответствующих данных. А не короткая память "иванов, не помнящих родства". Дополнительно способcтвовала этому еще и утеря большинства семейных документов в годы Великой Отечественной войны. Впрочем, большинству таких потерь прежние обладатели неприятных документов и записей в них только радовались. Не исключено даже, что часть из них была "утеряна" специально.

В дополнение к этому, специально уничтожались и некоторые документы, записи и письма, не представляющие никакой угрозы ни для кого, но в той или иной мере выставляющие тех или иных лиц в негативном свете. Это происходило вплоть до последнего времени.Не охотно и далеко не всегда родители, дедушки и бабушки рассказывали своим детям и внукам и о тех родственниках, которых буквально выкашивали нередкие в прежние времена эпидемии неизлечимых тогда болезней - чахотки (туберкулеза), тифа, малярии и других. А порой - и почти эпидемического голода. Просто из нежелания ворошить тяжелое прошлое и связанные с ним горестные воспоминания еще и такого рода.

Однако потомкам необходимо знать как можно больше о каждом из своих предков, выискивать и записывать любую новую информацию о них, пока еще есть их живые родственники или другие люди, возможно, ее несущие. Находить, помнить и сохранять каждую известную деталь и малейшие подробности их жизни, данные об их быте, физическом здоровье, их моральных принципах, особенностях характеров. Знать, помнить, понимать и чтить. Ведь в каждом человеке содержится весомая часть генетической (наследственной) информации огромного количества своих предков. Только в представителях седьмого поколения, следующего за любым, принятым в качестве исходного, доля генетической информации любого представителя исходного поколения становиться меньшей одного процента. А даже такое ее количество является существенной частью от общего набора генетических признаков любого человека (в том числе, и не видимых внешне), содержащихся в сотнях миллионов (как минимум) генов каждой его ДНК. Например, у людей, рождающихся в начале XXI века, все еще содержится более одного процента наследственной информации (как говорили раньше - крови) каждого из их предков, родившихся примерно в 1860 году (т.к. это только шестое-седьмое поколение потомков, если принять, что средний возраст рождения детей в каждом поколении был равным 20-25 годам).

Знание подробностей биографий предков помогает выявить социально преопределенные и генетически заложенные личностные особенности (физические и психологические) каждого из их потомков, понять процесс формирования личности каждого современного человека. А, главное, определить пути преодоления полученных в наследство и по воспитанию недостатков (конечно, при наличии на то желания и силы воли). Поэтому изучение истории рода так важно для каждого человека. Если мы не будем интересоваться своими предками, невозможно рассчитывать на то, что наши потомки будут интересоваться нами. Нами, нашими мыслями, убеждениями и делами. А без этого, в конечном итоге, будет тормозиться социальное и культурное развитие всего общества. И наши потомки будут жить не так хорошо, как нам (и им самим) этого бы хотелось.

К сожалению, жизнь показывает (и всегда показывала), что большинство потомков мало интересуются опытом своих предков, зачастую считая практически все соответствующие сведения ненужным информационным хламом. Выдающаяся русская поэтесса Анна Ахматова (по рождению - одесситка Анна Андреевна Горенко) в 1940 году писала:

Когда погребают эпоху,
Надгробный псалом не звучит
Крапиве, чертополоху
Украсить ее предстоит.
… … … … … … …
А после она выплывает,
Как труп на весенней реке, -
Но матери сын не узнает,
И внук отвернется в тоске.
… … … … … ... ...

Хотелось бы надеяться, что когда-нибудь инертности и безразличию потомков придет-таки конец.

Любая история, в том числе, и семейные хроники, должны излагаться максимально честно и объективно. В полном объеме, без сокрытия каких-либо обстоятельств жизни представителей предыдущих поколений, но, конечно же, без нарочитого очернения кого-либо из них. Только тогда можно рассчитывать на передачу из поколения в поколение достоверных сведений о предках, сохранение лучших традиций рода и общества в целом, и, одновременно, на преодоление каждым из последующих потомков недостатков своих предков. Именно таким образом и будет строиться настоящее повествование.

Честность и объективность - превыше всего.

И именно в этом аспекте автор категорически не принимает (и всегда, когда появляется необходимость, оспаривает) народную "мудрость", выражаемую в нравоучении "О мертвых - только хорошо или ничего". Если считать, что все предки действительно были безупречными людьми и совершали только хорошие поступки, то тогда спрашивается, почему окружающий нас мир все еще так плох? Его "испортили" только ныне живущие поколения людей? Понятно, что это далеко не так.

Просто не говорить о недостатках предков? А почему, собственно? Из-за какой-то пословицы? Ведь даже Библия, главное для многих мерило моральности, этого не требует. Пятая заповедь гласит лишь "Почитай отца твоего и мать твою". По мнению автора, ничто никому не мешает, почитая родителей или более давних предков, говорить об их реальных делах и поступках, а также давать им свои оценки.
Только знание всех характеристик представителей предыдущих поколений может позволить их потомкам стать лучше самим, а в итоге, - сделать более совершенным и весь окружающий мир. А ведь именно это и является задачей каждого следующего поколения.

Автор не претендует на свое первенство в таком подходе. Так делали и многие другие, от древнегреческих философов и римского императора Марка Аврелия до Горького и Солженицына. Наиболее известным проводником достоверности при описани деятельности предков (и не только выдающихся исторических предшественников) был французский философ Вольтер. Он излагал все известные ему факты об их жизненных путях, имевшиеся слухи о них и даже анекдоты (о тех из них, о которых они складывались).

В конце концов, настоящие записи являются развернутым жизнеописанием нескольких взаимосвязанных семейств, а не простым набором некрологов с традиционной для них формальной и сухой подачей только позитивных фактов о жизни умерших. Исключительно подробный, разносторонний и предельно достоверный пересказ событий 2-й мировой войны (а не только ее части, именуемой Великой Отечественной войной) может привести будущего читателя к некоторым совершенно неожиданным для него аспектам поднимаемых вопросов и выводам автора, согласиться с которыми, возможно, удастся не каждому. В первую очередь, это относиться к описанию жизни на временно оккупированной немцами территории Украины. Чтобы сделать собственные выводы, некоторые материалы придется перечитать не один раз. И сравнить их с данными, полученными из других источников.

Довольно многие из лиц, попавших в настоящие семейные хроники и описываемое генеалогическое дерево, благополучно здравствуют и в наше время. В отношении их описание ведется в минимально необходимом объеме. Главное, что и о них пишется только правда.

Впрочем, некоторые "табу" в отношении этих лиц автор для себя устанавливает. Здесь не описываются сведения, являющиеся их сугубо личными секретами (несмотря на то, что часть из них каким-то образом становилась известной автору).

Большинство изложенных в очерках сведений записаны со слов родственников автора, а также некоторых других людей, бывших очевидцами событий или носителями информации, полученной ими от своих предков. (И в этом их главная ценность). Поэтому в ряде случаев, когда освещаются общие для всей страны события, они не совпадают с официально излагаемыми в нашей истории. А в некоторых случаях, когда описываются чисто внутрисемейные события, - даже и со сведениями, содержащимися в чудом сохранившихся документах. Потому что сами эти документы довольно часто являются восстановленными после войны "дубликатами" (взамен подлинников, "утерянных" во время оккупации), нередко противоречат друг другу и истинному положению вещей. И очень часто просто замалчивают весьма существенные периоды, события и эпизоды. (Такие случаи будут оговариваться особо). Слабой стороной таких источников информации является неполная их достоверность. В одних случаях это объясняется простым несовершенством человеческой памяти (что-то путается, что-то вообще забывается). В других -возможностью специальных искажений информации для сокрытия самых неблаговидных (по мнению рассказчиков) фактов, происходивших в их реальной жизни. Не обошлось без этого и при сборе данных для настоящей работы, что не один раз придется учитывать в последующем далее изложении событий.

Другими важными составляющими повествования являются собственные наблюдения автора (уже перешедшего свой 60-летний рубеж), а также исторические сведения, позаимствованные из ряда энциклопедических и других изданий, заслуживающих доверия (в т.ч., и материалов государственных архивов). В общем случае автор является категорическим противником чтения любых чужих записей. Однако, когда речь идет о переписке (или иных записях) уже умерших людей, то правило неразглашения их сведений перестает действовать. Умершим этим никакого вреда нанести уже невозможно, а живые могут извлечь из таких записей много полезного и поучительного.

В мировой литературе опубликование дневников и переписки предков (как и любых знаменитостей) является общепринятым и даже не обсуждается. Поэтому еще одной важной группой источников информации для данной работы являются переписка и дневники (точнее, уцелевшая до наших дней их часть).

При описании событий, излагавшихся предками противоречивым (в ряде случаев) образом, недостоверно ими трактовавшихся, или же просто скрывавшихся ими от потомков, автор будет отдавать преимущество реконструированным им самим вариантам их развития, как результату тщательного исследования и анализа найденных документов, а не существовавшим в течение десятков лет легендам, задачей которых было как раз сокрытие истины.

Повествование в каждом очерке, как правило, относится к периоду, обозначенному в его заголовке. Однако, в ряде случаев, для лучшего понимания взаимосвязанных событий, происходивших в течение длительного времени, автором предпринимаются экскурсы, как в прошлые, так и в будущие по отношению к рассматриваемому периоду времена. Они выделяются отличающимися от основного текста шрифтами. Кроме всего прочего, такая подача информации позволяет лучше разобраться в любых долговременных событиях даже при чтении отдельных фрагментов не в их хронологической последовательности (или вообще выборочно). Аналогично выделяются дополнительные соображения и разные версии одних и тех же событий.

Отдельные фрагменты повествования для легкости чтения записаны в художественной форме, но они, как и другие, хроникально-публицистические разделы (составляющие основное содержание данной работы), основываются на достоверных фактах.

О себе автор данных записей старался писать как можно меньше, но там, где это было неизбежно, - как можно более честно.

В отдельных местах текста автор сознательно допускает склонение фамилий, обычно в русском языке не склоняемых, по украинскому типу, что, по его мнению, делает соответствующие фрагменты более понятными. Так поступали и многие другие авторы.

В процессе работы автору пришлось испытать глубокое разочарование и по поводу одного внешне красивого (хотя и высокопарного) идеологического лозунга-штампа, а именно - "Никто не забыт, ничто не забыто". К сожалению, реалии жизни убедительно доказывают обратное. Забытыми и безвозвратно утерянными является подавляющее большинство фактических сведений. В памяти живых еще очевидцев событий (или их потомков) остались, в основном, только некоторые, наиболее яркие эпизоды их жизни и нашей общей истории. Поэтому все, что пока еще удается удерживать в памяти каждого из нас, необходимо фиксировать и на других, более надежных носителях информации.

Отдельной проблемой для автора был подбор общего для всего материала заглавия. Хотелось, чтобы оно сразу отражало суть всей почти вековой эпохи, в равной мере характеризующей и семью, и общество в целом. Перебрано и отброшено несколько десятков его вариантов. Одни как слишком банальные, другие как чрезмерно жесткие, третьи как слишком искусственные, четвертые как не вполне уместные в применении к близким людям.

Анализ всех главных персонажей описанных реальных сцен жизни показывает, что среди них нет практически ни одного, чья судьба не была бы сломанной теми или иными жизненными обстоятельствами, на том или ином этапе, причем, почти во всех случаях - целенаправленно, по чьей-то злой воле. Вполне подходящими прилагательными для этих судеб были бы "искалеченные", "изуродованные" или "исковерканные". Но они смотрелись бы на титуле работы не слишком эстетично. Автор остановился на слове "сломанные".